Спробуй заячий помет!

И куды целебней мёду,

Он — ядрёный! Он проймёт!

Хоть по вкусу и не мёд.

Леонид Филатов. «Про Федота-стрельца, удалого молодца».  

Журналист может помочь людям в решении их профессиональных проблем. Может бороться вместе с ними. Но не может (и не должен) бороться ВМЕСТО НИХ (1). Это относится к любому вмешательству со стороны, вплоть до фантастического, как прогрессоры у Стругацких. 

Автор этих строк оказался причастен к делам Мельпомены по случайному стечению обстоятельств. Лет 30 тому назад журнал «Театр» попросил написать о русском роке, потом газета «Экран и сцена» отпочковалась от «Советской культуры» и тоже затребовала жизнеописаний БГ и ДДТ, потом редакторы вышеупомянутых изданий + ПТЖ решили заодно привлечь меня к рецензированию спектаклей на исторические темы. Иных уж нет (светлой памяти Н. Г. Лордкипанидзе и А. А. Авдеенко), а те далече (М. Ю. Дмитревская). Но общими усилиями получилось, что И. Смирнов причастен к делу, которому никогда не учился. В позиции стороннего наблюдателя есть свои слабости: я не в состоянии разбирать сугубо профессиональные материи (и стараюсь этого не делать). Но есть методологические преимущества. Изнутри цеха его проблемы представляются уникальными. А на самом деле общество – не набор отсеков, разделенных непроницаемыми переборками, а единый организм. В отрасли не происходит ничего такого, чего не было и нет по соседству (где-то раньше, где-то позже). Например, «болонская реформа» в образовании и «постдраматический театр» — по сути, один и тот же проект, приставленные к нему менеджеры это отлично понимают, с пол-оборота распознают свой – чужой (2), а люди, которым хотелось бы сохранить нормальный учебный процесс и нормальные спектакли, тешат себя иллюзиями, что регрессанс совершается по недоразумению, невежеству или по каким-то частным мотивам (включая коррупционные). 

Судить о тонкостях приготовления блюда — в каком порядке добавляем какие ингредиенты и сколько варим каждый из них – способен только тот, кто сам умеет готовить. Но любой человек вправе оценить по достоинству тухлое мясо, суп с тараканом и официанта, который в агрессивной форме требует за это денег, как за деликатес. Здесь диплом кулинарного техникума не нужен.

Если кому-то кажется, что аналогия грубая – посмотрите, что главред центрального отраслевого журнала всерьёз считает признаком современного европейского театра (3). Мой образный ряд, при всей сермяжной простоте, всё-таки со стола, а не прямо из унитаза.

Получая очередную порцию новостей с Таганки, несколько раз принимался за статью о погроме легендарного театра, с которым связаны не только личные зрительские воспоминания — посчастливилось увидеть собственными глазами «Дом на набережной» и «Зори…» — но и большая история родной страны. Принимался и сам отказывался от своего намерения. Трудность не в том, чтобы добывать секретную информацию или проводить тонкий искусствоведческий анализ. Не нужно быть искусствоведом, чтобы оценить творчество Д. Волкострелова, которого в департаменте культуры Москвы сочли достойной заменой Любимову и Золотухину, ведь даже в рекламной рецензии про «спектакль», поставленный им на Таганке, написано: 

«отрывков много, постепенно они превращаются в какой-то сплошной массив, состоящий в основном из литературных и смысловых клише».

Бесформенные массы из обрывков, обломков и объедков относятся скорее к ведению ЖКХ. 

Всё, что происходило на Таганке с весны 2013 года, делалось открыто и демонстративно, вплоть до финального перформанса, в котором официальные документы из архива государственного учреждения (приказы, объяснительные, бухгалтерские ведомости), связанные с именами В. В. Высоцкого, В. С. Золотухина и других народных любимцев, оказались вынесены на продажу некими неназванными лицами и реализованы за 250 тысяч тоже частному лицу (4). 

Что ж, изложу я всю эту сраматургию – для чего? Какие из неё выводы и конструктивные предложения? Честный ответ вряд ли кого-нибудь устроит, включая тех, кого не стоило бы обижать. А врать не хочется тем более.

Но раз уж решился, вот синопсис. Летом 2011 года из-за публичной ссоры с артистами Ю. П. Любимов ушёл из театра. Уже тогда предприятие хоронили, причём обе стороны. Каталин Любимова: «Театр на Таганке, созданный Юрием Петровичем, умер».  Актёр Сергей Трифонов: «Театр на Таганке умер». Но в 2011 году ситуация была не так уж безысходна: принявший бразды правления В. С. Золотухин имел все шансы восстановить, пусть не великий, как в 70-е годы, но вполне достойный, крепкий театр. Уточняю: формально он совмещал должности директора и худрука, но реально на единовластие не претендовал, коллективным руководящим органом был Худсовет.  Однако Валерий Сергеевич заболел, в марте 2013 г. его не стало, чем и воспользовались люди, внимательно наблюдавшие за столичным театральным хозяйством: не осталась ли беззащитной какая-нибудь удачно расположенная недвижимость. 

Когда в департаменте культуры Москвы решали, каким из государственных театров премировать К. Серебренникова, рассматривались разные варианты. Вот интервью замглавы Департамента Евгении Шерменевой, которое многое проясняет в последующих событиях:

«Переговоры между руководителем Департамента Сергеем Капковым и режиссёром Серебренниковым продолжались довольно долго, и речь, скажу честно, не шла о театре Гоголя…

…Слухи о Таганке подогреваются самой же Таганкой, потому что в середине октября истекает срок контракта с директором Валерием Золотухиным. У нас есть письма от коллектива с просьбой оставить его на этом посту, и в любом случае мы будем встречаться и с артистами, и с Валерием Сергеевичем. Таганка — это одна лишь болевая точка из многих на театральной карте Москвы…»

Вопрос корреспондента: правда ли, что «Департамент готовит десант новых молодых управленцев, выпускников Школы молодого лидера, который якобы потеснит старых директоров и администраторов»?

— Это слух, не более того» (5) 

Золотухин — слишком известная личность, чтобы у всех на глазах выгонять из его же собственного дома. Поэтому Серебренникову отдали несчастный театр имени Гоголя. Но как только Золотухин перестал мешать, всё то, что было «слухом, не более того», немедленно материализовалось.

На Таганку из Департамента прислали «десант лидеров» во главе с вышеупомянутым Волкостреловым. 

Не смейтесь: такова официальная терминология московских культурных властей. Знакомьтесь, уважаемые народные артисты, вот Вася (Митя, Ксюша, Лариосик, нужное подчеркнуть), теперь он ваш «театральный лидер», у него даже справка соответствующая имеется (6). 

Предлогом для «обновления и переформатирования» Таганки стал 50-летний юбилей, назначенный на 2014 год, хотя учреждение было основано, если верить театральной энциклопедии, всё-таки в 1946-ом , а если не верить и вести отсчёт от появления там Любимова, тогда без главного героя, ушедшего со скандалом, тем более праздновать нечего (между прочим, в архивах должно сохраниться письмо Худсовета на эту тему: что отмечаем, дорогие коллеги?) Но какая разница: 1946 год или 1964-ый, с Любимовым, без Любимова, в рубашечке, без рубашечки — всё равно «Таганка отметит 50-летний юбилей. На его проведение выделено около 300 млн рублей, а также приглашены специальные люди» (7). 

На что же понадобились такие бешеные деньги?

Вот на что. Высадившись на Таганке, специальные люди принялись сдирать со стен всё, что им показалось лишним, в том числе портреты актёров, а взамен повесили «тексты из Татлина, Лемана, Гройса», а также двух других классиков эстетической мысли, Ренанского и Шерменевой; собственный «Манифест»; на отдельном листе — большой вопросительный знак и прочие столь же содержательные бумажки. Уважаемый коллега Алексей Битов зафиксировал для истории, что на них было написано.

«На этом месте висела афиша «ЧТО ДЕЛАТЬ?»,

«На этом месте была выставка, посвящённая Готлибу Ронинсону – старейшему актёру, оставшемуся в труппе от старого Театра драмы и комедии».

«Недавно я снял квартиру в Петербурге. Моя бабушка спрашивает меня: ты уже перевёз туда все свои вещи?»

«Нам хотелось бы исправить изъян парадигмы», 

«С течением времени спектакли меняются, и в каждый момент настоящего не равны себе в прошлом» (8)

И т. п. У актуальных «художников» такой способ самовыражения называется инсталляцией, но обычно они наклеивают мусор на картонку, в данном случае масштабы (и денежные ставки) существенно возросли. 

Живой коллектив – великий, не великий, всё равно, пусть даже самый захудалый – после этого должен был спокойно, решительно и единодушно сказать «лидерам»:

— Пошли вон! И не забудьте вынести мусор.

Но недовольные оказались в меньшинстве. Театр в целом продолжал, как ни в чём не бывало, обслуживать «группу юбилейного года» и отмечать под её руководством 50-летие непонятно чего. Полагаю, тогда и наступил момент истины, рубеж, на котором можно ставить могильный крест. 

Всё, что происходило потом – затянувшиеся проводы на мотив Высоцкого:

«Сон мне снится — вот те на:

Гроб среди квартиры,

На мои похорона

Съехались вампиры»

Освоив юбилейный бюджет, десантники героически отступили на заранее подготовленные позиции, о чём, опять же, лучше Владимира Семеновича не скажешь:

«Деньги по столу шныряли, 

С Валей вместе и сошли».

Нужен был надёжный человек, чтобы за десантом прибрать, навести порядок в документации (см. выше о судьбе архива) и заодно покончить с поборниками старой совковой Таганки. С марта 2015 года директором становится актриса, певица и телеведущая И. Апексимова. Учреждение под ее руководством продолжает исправно поставлять в СМИ новости культуры: массовые увольнения, суды, снятие спектаклей с репертуара. 

«В связи с «износом» спектаклей, уходом артистов — исполнителей главных ролей, невозможностью восстановления и поддержания спектаклей Ю.П. Любимова на должном художественном уровне, а также обновлением репертуара театра <…> приказываю снять с репертуара Основной сцены ГБУК г. Москвы «Московский театр на Таганке» следующие спектакли: «Братья Карамазовы», «Медея», «Арабески», «До и после», «Живаго (Доктор)»…» 

Это не скучная канцелярщина, а настоящий постдраматический театр, как доктор Леман прописал. Представьте: людей, проработавших на одном месте по 10–15 лет, выставляют вон на основании того, что у них истекли трудовые договоры сроком на год. Как такое возможно, что 10 = 1? Реалистическую версию постарифметики можно найти прямо в трудовом кодексе (9). Не менее интересен феномен «износа спектаклей». Если внезапно уволить (прямо посреди больничного) заслуженную артистку России Анну Агапову, то спектакль «Братья Карамазовы», где она играет Катерину Ивановну, действительно, станет некому «поддерживать на должном художественном уровне». Не придерёшься, правда? 

И почему так страшно износился, к примеру, недавний спектакль «Голос отца»? Кто мешал время от времени приглашать Игоря Коняева за ним приглядеть?

Зато в порядке «обновления репертуара» афишу украсили  «эскизы» и «репетиции». Они, оказывается, «приоткрывают зрителю тайну появления спектакля на свет». Представьте, что в кафе вам приоткрыли тайну появления на свет гарнира, подав на тарелке сырую нечищеную картошку.

Среди административных и творческих забот руководство ГБУК г. Москвы «Московский театр на Таганке» не забывает об идеологии. Конечно, сейчас не та ситуация, чтобы прямо и откровенно выразить отношение к 9 Мая через «Голую пионерку», но можно предоставить трибуну Д. Егорову, вроде как режиссёру и по совместительству крупному военному историку, который успешно «демифологизировал» «Молодую гвардию», а теперь продолжает эту работу под крылом столичного Департамента культуры: 

«Последние свидетели» я выбрал по нескольким причинам. Во-первых, мне очень нравится творчество Светланы Алексиевич (10). Во-вторых, очень хочется разбавить весь этот елей и фальшак о Великой Отечественной, который льется на нас сейчас с экранов телевизоров и кинотеатров».

Теперь вопрос на засыпку: кто всё это творит?

Что за враг таинственный? Какой тать в ночи подкрался к Таганке? 

Из всех вышеперечисленных «специальных людей», внёсших посильный вклад в ее «переформатирование», чужой для Мельпомены только С. А. Капков. Но он давал указания общего характера, конкретные планы «десанта» составляла его заместительница Е. Б. Шерменева, выпускница, извините, ГИТИС, работавшая во МХАТе и театре Станиславского. Когда «десантники» выставляли свои бумажонки на ободранных стенах, их сопровождала многочисленная группа поддержки: профессор школы-студии МХАТ Д. П. Бак; режиссёр-педагог (профессор) того же вуза В. А. Рыжаков; тогдашний директор института искусствознания, тоже профессор и известный специалист по античному театру Д. В. Трубочкин. «Дмитрий Бак читал стихи Ходасевича, а Вениамин Смехов — Пригова. Виктор Рыжаков говорил о том, как важно найти силы для взаимопонимания, а Дмитрий Трубочкин — увидеть новое в непривычном». Не Капков или Шерменева, а именно ветеран Таганки Вениамин Смехов взял на себя основную работу по подавлению оппозиции своих же коллег–актеров. Он апеллировал к высоким ценностям «Стрелки» (11):

«говоря о том, что вокруг много новых культурных институций, заслуживающих внимания, спросил актёра из числа протестующих, вдвое младше:

— Вот ты на «Стрелке» был?
— Был, — неубедительно отвечал актёр.
— Врёшь, не был»

А тем оппозиционерам, для которых даже «Стрелка» не авторитет, «вполне  убедительно обещал «по зубам». 

Есть объективный показатель, по которому можно оценить соотношение сил внутри коллектива Таганки: численность двух профсоюзов. Один, во всем согласный с начальством — 78 членов. Другой, который пришлось организовать в пожарном порядке для самозащиты, в лучшие времена не достигал и половины этой численности, а сейчас, после прицельных увольнений, их меньше, чем рыцарей у Артура за круглым столом. 

С почтением называю имена тех, кто не предал свой театр и профессию. 

Заслуженный артист РФ Алексей Граббе, играл во всех спектаклях Любимова, стаж 45 лет

Заслуженный артист РФ Анатолий Васильев, актёр и режиссёр, стаж 52 года, автор музыки к «Доброму человеку из Сезуана»

Заслуженная артистка РФ Татьяна Сидоренко, стаж 43 г., играла Геллу, Марину Мнишек, Хохлакову и другие главные роли у Любимова

Заслуженный артист РФ Виктор Шуляковский, стаж 44 г., играл почти во всех спектаклях Любимова, музыкант, переводчик

Заслуженный артист РФ Иван Рыжиков, главные роли: Дмитрий Карамазов, Лётчик в «Добром человеке…», Понтий Пилат, Скалозуб и др.

Заслуженный артист РФ Александр Лырчиков, главные роли у Любимова: Молчалин, Ленский, Самозванец, Максудов, Кот Бегемот и др.

Заслуженная артистка РФ Анна Агапова — ведущая актриса труппы Любимова, Лара в «Живаго», Корифей в «Медее», Катерина в «Братьях Карамазовых», Дуня в «Преступлении и наказании» и др.  

Режиссёр Рената Сотириади, стаж 26 лет, была ассистентом по восстановлению спектаклей, открыла для работы малую сцену, поставила два аншлаговых спектакля «Двенадцатая ночь» и «Самоубийца», которые сейчас закрыли в приказном порядке. 

Художник–декоратор Виталий Прусаков, стаж 44 г., работал всё время с Боровским, выпускал спектакли с 1972-го – и до сего года поддерживал их, чтобы не «износились«.  

Умерший год назад Сергей Подколзин – один из старейших артистов труппы, играл во многих спектаклях, в том числе Воланда в «Мастере и Маргарите».

С другой стороны баррикады немедленно запоют жалобную песню про несчастных актеров, которые по роду своих занятий люди зависимые, управляемые, не способные к борьбе с начальством. Враньё. Можно с ходу привести десятки примеров того, как в конфликтах между труппой и назначенным сверху руководством последнее слово оставалось за артистами, только в истории Таганки подобное происходило дважды. В восстании против Любимова заметную роль сыграл Сергей Трифонов. Тогда он в выражениях не стеснялся. «Наболело страшно, — вступает в разговор ведущий актёр театра Сергей Трифонов. – Вместо того, чтобы говорить по делу, Любимов часами может кричать, какая Россия – плохая страна, насколько мы – его артисты, непрофессиональны, бездарны и тупы».

Именно на этой революционной волне его вынесло в профсоюзные вожаки. И что дальше? Я не уполномочен оценивать его как актёра, но в историю профсоюзного движения он вписан теперь навеки как «человек, практически уничтоживший один из лучших коллективных договоров театров в Москве и оставивший работников без какой-либо защиты».

Вот увольняют 12 человек, а «Сергей Трифонов считает, что в данном случае «нет повода для исков»… По той профсоюзной организации, которую я возглавляю, у людей нет претензий, в том числе у тех, кого, к моему сожалению, не удалось отстоять, — сказал Трифонов».

Интересная избирательность, правда? Юрий Любимов своими непатриотичными взглядами и невежливым поведением травмировал тонкую душевную организацию артиста. Зато к Волкострелову, Апексимовой, Егорову, Алексиевич у него претензий нет, ни по юридической части, ни по художественной, ни по патриотической.

Выполнив свои обязательства (перед директором и департаментом), удивительная первичная организация «без претензий» радостно самораспустилась (78 заявлений о добровольном выходе прилагаются), а вдогонку наш герой еще послал оскорбительное письмо в профсоюз работников культуры, который не оценил его достижений в борьбе за права трудящихся.

Всё вышеизложенное ставит меня сейчас в довольно нелепое положение. Получается, посторонний человек должен 78-ми взрослым дееспособным гражданам открыть глаза на моральный облик их многолетнего товарища по работе. Перевоспитать в духе таганского патриотизма В. Б. Смехова, который поступил в театр в 1962 году (т. е. ещё до Любимова). А доктору наук из ГИИ объяснить, чем произведение искусства отличается от мусора. 

Экспертом по «репетициям» при Апексимовой состоит профессор ГИТИСа В. Ю. Силюнас.  Ему я должен поведать о сенсационном открытии: знаете, Видмантас Юргевич, а ведь репетиция и спектакль – разные вещи! Он на радостях, наверное, тут же выпишет мне диплом кандидата искусствоведения honoris causa.

«Школу театрального лидера» окормляет один из ведущих режиссёров России  В. В. Фокин. Он не в курсе, что лидеров не готовят на партийных курсах? 

«Контрактную систему»  пропихивают не просто при молчании — при деятельном соучастии Союза театральных деятелей. В связи с увольнениями на Таганке мы уже затронули эту тему, сейчас объясню подробнее. Система состоит в том, что постоянные труппы государственных театров переоформляют на срочные договоры, как будто актёра, который много лет играет в одних и тех же спектаклях, директор каждый год заново встречает на базаре, как поп Балду. Может и не встретить, пройти мимо. Как вы думаете, кому на руку такое мошенничество? А если согласиться, что не мошенничество, тогда еще хуже: зрелищное учреждение со случайным подбором мероприятий и таким же случайным составом временных сотрудников не называется «репертуарный театр» и не имеет никакого права на постоянное государственное финансирование. Неужели председатель СТД А. А. Калягин понимает это хуже меня?

Повторю то, о чём писал в начале. Везде есть свои инсталляторы — инноваторы. Химикам навязывали фильтры Петрика. Докторов физматнаук просили дать положительное экспертное заключение по вечному двигателю на «торсионных полях», чтобы потом откачивать с его помощью миллионы из бюджета. Что касается медицины, то было время, когда БАДы из сушеных лопухов и «квантовые аппараты» (из электромагнита и лампочки чуть не стали у нас главными средствами от всех болезней); на законодательном уровне пробили легализацию «целителей»–экстрасенсов. Я не идеализирую врачей, среди них есть и неумелые, и корыстные, но сообщество в целом всё-таки выступило против лечения по схеме «спробуй заячий помёт». И «постмедицина» стала отползать от больниц и поликлиник. 

Служители Мельпомены решили судьбу своей богини по-другому.

Андрей А. Юрьев (профессор РГИСИ, СПб):

«Опыт последнего года окончательно утвердил меня в печальной мысли: театр как искусство медленно умирает, растворяясь в визуально-игровой продукции самых разнообразных субкультур. И дело не в конкретных спектаклях (среди которых еще можно найти что-то стоящее), а в доминирующей тенденции…» 

Я бы добавил одно историческое соображение. О роли в этой тенденции государственного бюджета. Идея у Перикла, Августа и примкнувшего к ним Ленина была хорошая: поощрить художника к исполнению воспитательной и просветительской миссии. Но когда в общественном договоре замазали слово «миссия» и вписали самовыражение, казённые деньги стали ядом, который на корню уничтожает механизмы обратной связи (абсолютно необходимые в любом деле) и разлагает даже талантливых профессионалов. Театр, который зависит от зрителя, покупающего билеты, может быть лучше или хуже, но он не станет вместо спектаклей устраивать «эскизы», «читки», «сторителлинги» и выставки мусора. Такое проходит на ура только через знакомого чиновника, распределяющего деньги налогоплательщиков.

Поминают лихом людей, которые недостойно вели себя при Сталине. Но тогда подписывались под бреднями, потому что боялись за жизнь — свою и своих близких. Сейчас — за несколько лишних тысяч. Или просто для того, чтобы засвидетельствовать лояльность, причём не только начальству, но любому тусовщику, у которого достаёт наглости плевать на окружающих людей и на собственную страну. Раз наглый, значит, «культовый», значит, право имеет, а я перед ним — тварь дрожащая. И что же могут произвести на свет такие жалкие трусы?

Профессиональное сообщество поражено сверху донизу, от народных и профессоров до первокурсницы, которая вряд ли отличит Еврипида от Евреинова, но уже твёрдо усвоила, что русский театр ХХI века – это там, где Богомолов.

Кто-то скажет, что я далеко ушел от Таганки – через Страстной в античную Грецию. Но приведённые общие соображения имеют самое прямое (практическое) отношение к наследию Любимова и Золотухина. 

Ведь главный вопрос — что с ним дальше делать? Вполне достойные люди говорят: надо найти худрука, который восстановит театр.

Что это означает на практике? Какие конкретные действия?

Некое существо со стороны, обладающее экстрасенсорным знанием чужого предмета и сверхъестественными полномочиями, должно отыскать на российских просторах подходящего кандидата (талантливого, честного, умеющего работать с людьми и свободного от обязательств перед другими коллективами). 

Почему со стороны? Потому что изнутри сообщества задача неразрешима. Все институции, призванные подобные проблемы формулировать и решать (получающие именно на это бюджетные деньги) — СТД, «Золотая маска», Центр Мейерхольда, театроведческий факультет ГИТИСа и т. д. — принципиально не желают помогать и восстанавливать. Такие ситуации, как на Таганке с 2013 года, их вполне устраивают. Если они и вмешаются, то на другой стороне.

Так что остаётся уповать на посторонних. На выбор: волшебный лев Аслан из Нарнии, инопланетный прогрессор, президент Путин. Есть надежда, что один из них, отложив собственные дела и преодолевая сопротивление большинства театральных деятелей столицы, утвердит своего избранника во главе ГБУК «Театр драмы и комедии на Таганке». 

Примечания и ссылки: 

(1) Формула не моя, а Марины Тимашевой, которая вывела её из опыта освещения в СМИ различных конфликтов, не обязательно театральных.

(2) Представления К. Серебренникова, М. Давыдовой и А. Смелянского о правильном театральном образовании — см., например, вот здесь: Болонка с дипломом в зубах // Proscaenium, 2012, № 1-2 http://www.za-nauku.ru/?option=com_content&task=view&id=7026

(3) Давыдова М. Дети света среди мясных машин // Известия, 8.10. 2010 http://izvestia.ru/news/366834

(4) Анастасия ПЛЕШАКОВА. Зарплатная ведомость Высоцкого, объяснительные Золотухина — все на продажу // Комсомольская правда, 26. 09. 2016 http://www.kp.ru/daily/26586.5/3602060/

(5) Перестановки интереснее постановок. Евгения Шерменева: «Все разговоры о социальной защищенности у нас — от лукавого» // Московский комсомолец, 30.08.2012 http://www.mk.ru/culture/2012/08/30/742700-perestanovki-interesnee-postanovok.html

(6) Поясняю: «театрально-культурный центр имени Всеволода Мейерхольда« включает в себя учебное заведение (тренировочный центр) под абсурдной вывеской «Школа театрального лидера» (как будто лидерству можно научить), при этом занятия в ней идеологически ориентированы. «Школа театрального лидера» была создана Центром имени В.Мейерхольда и Департаментом культуры Москвы как площадка по подготовке кадрового резерва руководителей театра. Проект появился, когда Департамент культуры возглавил Сергей Капков, планировавший модернизировать театр…» http://kultura.mos.ru/presscenter/calendar-of-events/detail/1001996.html

Именно оттуда вышли В. Сенин, который «переформатировал» Псковский академический театр драмы, Д. Волкострелов, который «переформатировал» Таганку, А. Банасюкевич, помогавшая ему на Таганке, а потом отвечавшая за «демифологизацию» Великой Отечественной войны на последней «Золотой маске» и пр. активные евроинтеграторы.

(7) Шевелева А. Флейшер и Губенко выступили против «Таганка-центра» // Известия, 11.07.2013 http://izvestia.ru/news/553455

(8) Битов А. Как ободрали Таганку // Аргументы недели, 30.11.2013 http://argumenti.ru/culture/2013/11/301298

(9) ст 58 ТК РФ «Трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок. Запрещается заключение срочных трудовых договоров в целях уклонения от предоставления прав и гарантий, предусмотренных для работников, с которыми заключается трудовой договор на неопределенный срок» http://trudinspection.ru/st/g10/st58/

(10) «Россия догонит где угодно» http://www.svoboda.org/a/28035214.html

(11) Институт медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» — международное учреждение, организованное А.Л. Мамутом «для изменения культурного ландшафта и физического облика российских городов» http://www.strelkainstitute.com/ru/idea , насаждает у нас «урбанистику» в духе Ричарда Флориды http://www.strelka.com/ru/press/books/whos-your-city